« Западничество Мира искусства | Главная | Ранние работы Бакста »
Жизнь Бакста в Париже
Опубликовал Художник | 4 февраля 2009
Для Бакста 1890-е годы не только время учения в Париже. Чрезвычайно важным для него становится знакомство с Александром Бенуа и его друзьями — будущими членами объединения «Мир искусства», с которым связана дальнейшая судьба Бакста.
История возникновения объединения «Мир искусства» из небольшого кружка друзей, связанных совместным обучением в гимназии Мая, университетом, знакомством, родством, хорошо известна. В 1889 году несколько молодых людей во главе с Александром Бенуа создали кружок самообразования. Это были Дмитрий Философов, Вальтер Нувель, присоединившийся несколько позже Константин Сомов (ранее тоже учившийся в гимназии Мая и покинувший ее ради Академии художеств), музыковед Альфред Нурок, племянник Александра Бенуа Евгений Лансере, приехавший из Перми двоюродный брат Дмитрия Философова Сергей Дягилев и Лев Бакст.
Будучи старшим по возрасту и единственным уже имеющим профессиональное образование, Бакст, тем не менее очень легко вошел в кружок молодых людей, с необыкновенной гибкостью воспринял их взгляды и устремления и вскоре стал одним из самых активных деятелей кружка, а затем общества и журнала «Мир искусства». Их объединяли общие увлечения, стремление расширить художественный кругозор, недовольство ситуацией, сложившейся в культурной жизни России. Такие кружки единомышленников существовали повсеместно — достаточно вспомнить о многочисленных университетских кружках или о первых группах символистов в Москве. «Мы — юноши, встретившиеся в начале столетия, и те немногие «старшие», не принявшие лозунгов наших отцов, в одиночку боровшиеся против штампов, в которых держали нас; в слагавшихся кадрах детей рубежа идеология имела не первенствующее значение; стиль мироощущения доминировал над абстрактною догмою; мы встречались под разными флагами: знамя, объединившее нас, — отрицание бытия, нас сложившего», — писал о них Андрей Белый.
Общество, созданное для самообразования, далеко не сразу поставило перед собой задачи более широкие. Небольшой кружок еще долго оставался именно кружком друзей, объединенных общими интересами, в центре которых стояли проблемы искусства. Эта стадия формирования кружка совпала со временем становления будущих «мирискусников» как художников. Прошло достаточно много времени (почти десятилетие), прежде чем его члены выступили единой творческой группой, прежде чем образовалось художественное объединение, сложилось ядро будущей редакции журнала «Мир искусства» и была устроена первая выставка «мирискусников».
Театр, история живописи, музыки, литературы, философии — вот области, интересующие «невских пиквикианцев». Но наряду с изучением искусства прошедших эпох одной из основных задач «Мира искусства» в процессе его становления было знакомство с новейшим искусством. Внимание молодых петербуржцев было в первую очередь направлено на ознакомление с последними художественными новинками Европы. Благодаря множеству журналов, которые получал Александр Бенуа, друзья имели возможность следить за культурной жизнью Запада. Шарль Бирле, служащий французского консульства в Петербурге, присоединившийся к кружку в 1892-1893 годах, познакомил остальных с поэзией французских символистов — Верлена, Малларме, Рембо и французскими художественными журналами «Mercure de France» и «La plume».
Большое влияние на членов кружка оказывал также Альфред Павлович Нурок, в будущем один из организаторов «Вечеров современной музыки». Под его воздействием возникло увлечение рисунками Обри Бердсли, Теофиля Стейнлейна, Теодора Гейне, а также пристальный интерес к творчеству Э.-Т.-А. Гофмана, которого Нурок ценил чрезвычайно высоко.
Уже в ранний период существования «Мира искусства» определяется направленность этого общества, а именно интерес к модерну. Творчество Бердсли, Стейнлейна, Пюви де Шаванна, Бёклина, Штука, Юлиуса Дица, Теодора Гейне — предмет восхищения и изучения; отсюда же холодное отношение к импрессионизму. Симпатии «мирискусников» с ходом времени менялись. Многие привязанности были обусловлены тогдашней не очень большой осведомленностью, и позже иных из них стыдились, как, например, увлечения Бёклином, но первоначальный интерес прослеживается довольно четко. Внимание «мирискусников» к вопросам художественной промышленности, к вопросам синтеза искусств приближает их к проблематике общеевропейского стиля конца XIX — начала XX века. Для современников же несомненно, что «Мир искусства» — одно из явлений модерна.
Тяготение к Германии, немецкой школе, критики впоследствии отмечали как еще одну черту, характерную для «Мира искусства».
Но это интерес не только к Германии, а вообще к северным странам, где уже существует модерн, — к Англии и, прежде всего к Финляндии как ближайшему соседу. Судить об этом можно и по нескольким выставкам, устроенным Сергеем Дягилевым в 1897-1898 годах («Выставка русских и финляндских художников», «Выставка английских и немецких акварелистов»; организованная им по поручению Общества поощрения художеств «Скандинавская выставка», на которой были представлены Андреас Цорн и Веренскиольд; «Выставка коллекции рисунков и акварелей княгини М.К.Тенишевой», в устройстве которой принимал ближайшее участие А.Н.Бенуа, хранитель тенишевского собрания).
Эти выставки весьма интересны и представительны, особенно «Выставка русских и финляндских художников», в которой наряду с художниками, составившими основное ядро «Мира искусства», — К. А. Сомовым, А. Н. Бенуа, Л. С. Бакстом — участвовали многие москвичи — М. А. Врубель, В. А. Серов, К. А. Коровин, М. В. Нестеров, А. П. Рябушкин, С. В. Малютин. Среди финнов были Галлен-Калелла, Эдельфельд, Ернефельдт, Бломстед. Широта охвата современного состояния искусства, непривычная ранее для России, разнообразие и многочисленность участников — в этом уже тогда сказалась свобода взглядов «мирискусников». Можно считать, что этой выставкой «Мир искусства» впервые заявил о своем существовании и художественном направлении.
Комментирование закрыто.